Парад расизма и глупости: каким получился сериал «Афродеревня»?

Небольшая российская деревня Рузское. Глава поселения — Анатолий Столбов (Владимир Сычев) — привыкший к порядку и стабильности ретроград. Анатолий успешно справляется с финансовыми вопросами, устраивает пышные застолья для комиссий из центра, организовывает кружки самодеятельности и гордится своими достижениями. Однако его жизнь омрачена тоской по дочери Тане (Анастасия Крылова), которая год назад уехала в Африку преподавать русский язык.

Неожиданно Таня возвращается, но не одна: с ней приезжает группа африканцев, потерявших свои дома из-за стихийного бедствия. Анатолий явно не рад гостям, однако неожиданно в деревню приезжает комиссия. Таня представляет африканцев как участников международной программы помощи, и комиссия одобряет инициативу, обещая выделить финансирование. После такого Анатолию и жителям деревни придется мириться с новыми соседями.

Сериал строится вокруг столкновения двух культур и мировоззрений, и якобы должен размышлять о предвзятости и стереотипах. Однако те культуры, которые показывают нам авторы, сами полны стереотипов. Россияне — это сплошь тупые, необразованные и хамоватые люди, которые пьют, ругаются и меряются членами (в буквальном смысле) в антураже сарафанов, кокошников, вил и водки. Африканская культура и вовсе представлена крайне абстрактно в виде цветастых халатов и бус.

Казалось бы, что со сменой геополитического курса было бы актуальным снять комедию о дружбе народов России и Африки, рассказать о зарубежных традициях, пошутить по-доброму в стиле советских фильмов — того же «Максимки» (1952) или «Человека с бульвара Капуцинов» (1987). В первом случае получилась трогательная история о спасении и дружбе, во втором — грубоватая, но добрая комедия. Однако в «Афродеревне» нет ни добра, ни адекватного юмора, ни уважения к другим народам (к своему, впрочем, тоже).

«Афродеревня» — это парад неполиткорректности. Конечно, никто не ожидал от комедии под патронажем Сарика Андреасяна и ТНТ тонкого юмора, скрытых смыслов, объемных персонажей. С другой стороны, это не повод напичкивать сериал оскорблениями в духе «потерпим этих “Мандел”», «отправим их в цветмет», «труд сделал из обезьяны человека, и вы со временем обживетесь», «людоеды», «акуна-мататы, не освоившие прямохождение».

Подобный юмор, может быть, и приглянется кому-то, но он уместен разве что в кулуарных разговорах. Наблюдать бесконечные перечисления на экране (оскорбления выскакивают изо ртов персонажей со скоростью пулеметной очереди), как минимум неуместно, как максимум — дико. Особенно странно неполиткорректные шутки смотрятся на фоне недавнего скандала между Сариком Андреасяном и телепродюсером Михаилом Картозией.

Картозия жестко прошелся не только по творчеству Андреасяна, но и по тому, как организован съемочный процесс. По его словам, якобы из Армении к Сарику едут «все начинающие кинематографисты, потому что Сарик не откажет, даст работу», а «единственная уважительная причина, по которой съемки у Сарика могут затянуться, — в начале рабочего дня он слишком долго расцеловывается со всей съемочной бригадой».

Андреасян предсказуемо обиделся на едкие реплики и даже подал в суд. Конечно, это его право. Однако назревает вопрос: почему продюсер обижается на подобные высказывания и при этом позволяет в своих проектах проходиться по целым народам в куда более жестких формулировках? Вопрос, естественно, риторический.