Работал с топ-футболистами и лечил коронавирус: интервью с врачом Никитой Карлицким
Врач — одна из важнейших профессий в любом спорте. Он следит за здоровьем атлетов, помогает предотвратить травмы и в тесной работе с тренером помогает подойти к соревнованиям в наилучшей форме. Ко Дню медицинского работника — 19 июня — мы поговорили с Никитой Карлицким, который уже долгое время работает в топ-клубах РПЛ. Из интервью вы узнаете:
• Кто из игроков удивил тем, что на нем очень быстро заживают все повреждения
• Правильно ли Карпин запретил в сборной России сахар и мучное
• Как во время пандемии коронавируса Никита пошел помогать врачам в обычной больнице
• Почему перенесенный коронавирус испортил сезон Месси
• Нужен ли спортивный психолог в футбольной команде
— Вашими пациентами были и атлеты, и неспортсмены. C кем интереснее и почему?
— Нет такого, что с кем-то интересно, а с кем-то нет. Здесь вопрос в человеке. Бывают люди, у которых энергии и дисциплины больше, чем у любого спортсмена и сами случаи интереснее. C такими приятно работать. Хотя спортсмены чаще подкидывают пищу для размышлений.
— У какого футболиста были нетипичные показатели, работа с кем запомнилась?
— Все по-своему уникальны, в каждом есть, что то особенное. По восстановлению выделю Яна Дюрицу. Он был в фантастической форме. Учитывая его возраст, у него были очень хорошие данные. Все быстро заживало, но он и много работал над собой. Еще бы отметил дисциплинированность и целеустремленность Ведрана Чорлуки.
А так по каждому можно долго рассказывать. Были у нас футболисты, у которых пульс — 32 удара в минуту. С такой скоростью бьется сердце у триатлонистов и ультрамарафонцев — людей, которым нужна максимальная выносливость. Это нетипично. В норме у человека должно быть 60-80 ударов в минуту.
— Карпин запретил в сборной мучное и сладкое. Профессиональным спортсменам действительно нельзя сахар?
— Сахар — один из видов углеводов, а они нужны. Но если мы имеем в виду сахар, который продается в магазинах, то в спорте он действительно довольно бестолковый. Это быстрый углевод. А вот спагетти — длинный углевод. Я считаю, что нужно комбинировать моносахариды с длинными углеводами. Здесь важно, за сколько времени их употреблять до и после игры.
Без сахара в том или ином виде жить нельзя. Без углеводов не будут набираться мышцы и АТФ — батарейка, которая дает энергию мышце. Но углеводы должны быть правильными: в сладком и мучном нет ничего полезного. Спагетти — уже другое дело. Их рекомендуют есть спортсменам за несколько часов перед матчами.
— Иногда после игры футболистам привозят пиццу. Это способ быстро восстановиться?
— Да. Есть углеводное окно, которое нужно закрывать. После игр обязательно нужно поесть, чтобы там были «правильные» углеводы, белки и немного жиров. Пицца — это европейская тема, там очень любят ее. Раньше это было очень популярно, но сейчас уже уходит в прошлое. Тут все на усмотрение диетолога и тренера. Некоторые дают игрокам гамбургеры. Но это будет не тот гамбургер, о котором все подумают. Там специальная булочка, сделанная из муки грубого помола, кусок постной говядины или курицы, овощи, овощной соус — например, сальса. Сейчас золотой стандарт — сразу же поесть спагетти. Еще вариант — митболы в томатном соусе.
— У какого игрока были наибольшие трудности с весом за время вашей карьеры? Как решали проблему?
— Такие футболисты были, но называть имена не буду. Люди могут обидеться. Проблема быстро уходит на второй план при нормализации питания внутри самой команды. У иностранцев, как правило у европейцев, с этим проблем обычно нет. Им с детства объясняют, как стоит питаться. У нас это было не так развито, но уже сейчас в академиях учат детей, как правильно питаться и контролировать вес.
Вопрос в том, что футбол меняется, скорости растут, и к футболистам предъявляют уже новые требования. Есть те, для кого 5-7% жира в организме — норма. А есть те, кто не может играть, если жира меньше 15%. Все индивидуально.
— Во время пандемии коронавируса вы пошли помогать в обычную больницу. Как принимали это решение?
— Мы с братом были дома, у нас отменились все соревнования. Мой брат — главный врач олимпийской сборной по пляжному волейболу. Сидели неделю, вторую, стало скучно. И поступило предложение от ФМБА. Мы решили сходить и помочь. Решение было спонтанное. Мне брат позвонил и спросил: «Не хочешь?» Я ответил: «Ну пойдем, все равно свободны и соскучились по работе».
— Как много было работы? Чем вы занимались?
— Мы оставались дежурными по отделению. 8 часов дежурили, делали обходы, мерили температуру, решали экстренно возникающие вопросы. Были и анализы, и реанимация — полная врачебная работа.
— Это сильнее изматывает, чем работа со футболистами в клубе?
— Когда я работал нейрохирургом, то дежурил и побольше. Все относительно. С одной стороны, это более экстремальная работа, но с другой — более спокойная. Ты работаешь всего 8 часов, а на спортивных сборах ты занят с 8 утра до полуночи. И часто без выходных. А когда несколько матчей в неделю, еще и с перелетами, то устаешь еще больше.
— После пандемии вы почувствовали, что на врачей стали обращать больше внимания, вырос статус профессии?
— Мы с братом из врачебной семьи: бабушка и папа были врачами. Я всегда считал и видел, что профессия врача интеллигентная, статусная и уважаемая. А те, кто говорят, что врач — обслуживающий персонал и тому подобное, считают так не от большого ума. Это мое личное мнение. У меня принципиально ничего не поменялось. Тут скорее ответят те, кто в поликлиниках и больницах работают и боролись с Covid все эти годы. Но уважать в команде меня стали больше.
— Как перенесенный коронавирус отражается на спортсменах? После болезни можно полностью восстановить форму?
— Проводилось много исследований об этом. Нужно понимать, что коронавирус, как и любой другой вирус, истощает организм, а это еще и серьезно действует на нервную систему. Принципиально важно, насколько легко человек перенес заболевание и как организм отреагировал.
У меня были спортсмены, которые после пневмонии через три недели уже выходили и тренировались. Некоторые не могли набрать форму месяцами. Это очень индивидуально. А кто-то вообще завершил карьеру. Сандро Цвейба закончил играть в 27 лет после осложнений на сердце.
— Месси рассказывал, что из-за осложнений пострадали легкие, он не тренировался полтора месяца. Коронавирус может быть одной из главных причин, почему аргентинец провел сезон не так результативно, как от него ждали?
— Вполне. Но я думаю, что это сочетание факторов: он же еще клуб сменил. Любой спортсмен не может все время быть на пике формы. Очень важен психологический аспект. Когда ты полтора месяца не тренировался и имеешь поражение легких, то можно просто не набрать форму и в течение полугода к тому же, если ты находишься в игровом цикле. Это то, что касается мышц.
Но мы не знаем, как коронавирус подействовал на нервную систему Месси. Вполне возможно, у него снизилась реакция, скорость принятия решений. У меня у самого после этого вируса голова около месяца на полную не работала. Мозг не так быстро отдает команды мышцам. Грубо звучит, но это правда. Последствия могут быть как от самого коронавируса, так и от психологических аспектов.
У таких людей, как Месси и Роналду, тренировочный процесс расписан на год или несколько лет вперед. И выпадение на полтора месяца — это очень существенно, даже если нет заболевания, которое истощает. Любой спортсмен знает, что если он столько времени пропустит, ему еще минимум два месяца нужно набирать форму. Вот и получается, что Месси мог очень плохо провести сезон из-за этого.
— Насколько сильно важна психология? Можно физически быть в топ-форме, но плохо играть из-за личных проблем?
— Это очень часто бывает. Не идет игра, как говорят. И не только в футболе, во многих видах спорта. В свое время я работал в прыжках с трамплина на лыжах. Там ты летишь с гигантской высоты, это очень страшно. Когда ты упал, действует золотое правило: нужно сразу встать и прыгнуть еще раз. Иначе ты можешь испугаться и в следующий раз не прыгнуть, исчезнет уверенность в себе. То же самое у футболистов. В какой-то момент ты не побежишь, не сделаешь рывок, не пойдешь в подкат, потому что задумаешься. Или перед ударом по воротам на полсекунды занервничаешь и пробьешь мимо.
Спортсмены не могут всегда быть в топе. Это качели — то вверх, то вниз. Бывает, что человек тренируется, у него все показатели в порядке, но забить он не может. До этого и после много забивает, но в какой-то промежуток времени просто не получается. Не туда летит мяч.
— В таком случае с игроком работает спортивный психолог?
— В других видах спорта да. Далеко не каждый футбольный тренер допустит психолога. Большинство считает, что они сами психологи, и я считаю, что так должно быть. Только тренер может настроить команду на нужный именно ему лад.
— Как считаете, для чего тогда нужны спортивные психологи в футбольной команде?
— Может быть, не для тимбилдинга с фразами «команда, соберитесь, вы должны победить», а чтобы прорабатывать личные проблемы у ребят. Есть много трудностей, которые тренер при всем желании не сможет решить, хотя бы из за временного фактора: разные эксцессы, разводы, измены жен, неудачи на поле и прочее. Пожалуй, неудачи на поле — самое неприятное, потому что они, как снежный ком, накапливаются и сами себя усиливают. Это самые яркие стрессы, с которыми я встречался. Конечно, должен быть психолог.
━━━━━
Поговорил Михаил Целиков
