Искалеченные дети: на чем основана психология персонажей Тима Бертона

Трудно найти режиссера, чья эстетика была бы столь узнаваема. Но дело не только в визуальной составляющей. Огромную роль играют персонажи, которые находят отклик у публики, моментально запоминаются и не забываются на протяжении многих лет. Тим Бертон вырос с обратным отношением к окружению: пока другие дети играли в мяч и катались на велосипедах, он слонялся по кладбищам и музеям восковых фигур. Все это небезосновательно повлияло на развитие персонажей в его предстоящих картинах. В честь дня рождения режиссера, который отмечается 25 августа, разбираемся, какие психологические проблемы отражают его персонажи.

Психологи утверждают, что заботы Тима Бертона похожи на заботы Карла Юнга. Оба сосредоточены на фигуре изгоя, чья индивидуальность ставит персонажа в противоречие с обществом. Согласно трудам Юнга, когда психика человека не может адаптироваться к окружающей обстановке, возникает невроз. Именно на таких типах персонажей специализируется Бертон: Битлджус, Эдвард Руки-Ножницы, Алиса, попавшая в Страну чудес, и Виктор Франкенштейн.

Фильмы прославляют аутсайдеров, которые сопротивляются традициям и конформизму. Эту черту отлично отражает юнгианская концепция «индивидуации» — то, каким становится человек, развиваясь в независимую личность.

Между отверженным чудаком и толпой происходит конфликт. Учитывая, что большинство персонажей Бертона — дети, они в силу возраста противопоставляют себя взрослым. Так, возвращаясь из Страны чудес, Алиса бунтует назло всем взрослым и показательно танцует джигу-дрыгу.

На этой основе Бертон поднимает следующий вопрос: как вообще жить в обществе, к которому вы не чувствуете свою принадлежность?

Персонажи Бертона, даже если вырастают, остаются инфантильными. На этом зиждется и вера Юнга в то, что детство представляет «младенчество» процесса индивидуации, то есть самое его начало. Эта стадия становления личности определяет пожизненные социальные отношения человека. Но герои Бертона останавливаются в ее развитии. Так, инфантильный фанат монохрома Эдвард Руки-Ножницы живет в городе, раскрашенном во все цвета радуги, поэтому его считают не таким как все.

Фильмы Бертона полны брошенных и искалеченных взрослых, остающихся исключительными детьми в душе. Отвержение со стороны родителей порождает присущую таким личностям неуравновешенность. Дети Бертона не перерастают инфантильные комплексы. Они предпочитают продолжать существование вблизи тьмы бессознательного и не принимают взрослое и зрелое отношение к миру.

Но создания Бертона по-своему талантливы. Это соотносится с верой режиссера Андрея Тарковского в то, что искусство и ребячливость неразрывно связаны. Бертон добавляет: чтобы достичь творческого потенциала и развиться как гений, человека должен травмировать родитель. Мы видим это на примере Вилли Вонки из фильма «Чарли и шоколадная фабрика»: он ушел из дома, когда отец не поддержал его затею стать кондитером. С тех пор Вонка ассоциировал семью с чрезмерным контролем, но тем не менее смог себя реализовать.

Концепция бессознательного также наблюдается в фильмах Бертона про супергероев. Так, у них есть двойники, которые дополняют их в психологическом плане. Например, Селина Кайл/женщина-кошка из «Бэтмена» представляет юнгианскую аниму — идеальный женский образ самого Бэтмена (Брюса Уэйна). По словам некоторых психологов, это противопоставление указывает на борьбу Уэйна за решение внутренних проблем.

Стиль Бертона основан на множестве художественных, кинематографических и литературных жанров. Что Бертон привносит во все эти идеи, так это его способность смешивать зловещее и прекрасное, раскрывая удивительный внутренний мир персонажей. Благодаря этой черте его фильмы кажутся близкими многим из нас.