Самый тонкий и музыкальный: почему казахский рэп — это любовь
В конце апреля казахстанский рэпер Скриптонит выпустил седьмой сольный релиз под символичным названием «7». Альбом ожидаемо занял высокие места в стримингах и побудил нас написать лонгрид, посвященный хип-хоп-исполнителям из этой страны. Как казахстанцы создали отдельный поджанр музыки, вывели свою культурную идентичность за пределы родины и вдохновили множество российских артистов? Разбираемся.
Зарождение рэпа в Казахстане. Экскурс в историю
Если очень захотеть, то на просторах рунета можно найти и даже услышать корни современного казахского хип-хопа. Одними из первых групп, которые активно развивали жанр в 90-х и начале нулевых, были Rap Zone и «ДМХ» из Актау. Во главе с Канатом Мурзагуловым, впоследствии добавившим к своему рэп-амплуа приставку «гангста», «ДМХ» миксовали треки на русском и казахском языках. В раннем творчестве молодые люди в агрессивном стиле прославляли свой район и, конечно, нацию.
Rap Zone, в свою очередь, к двухтысячным распались, а криминальная деятельность лидера «ДМХ» помешала коллективу в достижении долгосрочного успеха. Однако позднее появилась уличная группировка из Алматы Ghetto dogs и другие свежие исполнители. Парням удалось удержать локальную славу примерно до конца нулевых, на что во многом повлиял общий культурный контекст. В разных регионах государства образовывались отдельные кланы и даже школы рэпа.
На улицах слушали Black Cost и Buhar Jerreau, а к 2009 году зародилось трио Da Gudda Jazz — группа объединяла самые разные жанры: от классического рэпа до ритм-н-блюз и регги. Параллельно с ними на радарах появились Jillzay (или просто JILLZ) — на тот момент в объединение из Павлодарской области входили будущие легенды жанра Скриптонит и Niman.
2015-й год, который перевернул все
Настоящий прорыв для казахского рэпа случился в 2013 году, когда Адиль выпустил клип на трек VBVVCTND и собрал свой первый миллион просмотров на YouTube. В следующем году мрачного и рассказывающего о суровом реализме в Павлодаре Скриптонита подписал лейбл Василия Вакуленко «Газгольдер». Популярность рэпера за пределами Казахстана совпала со стриминговым бумом и расцветом других не менее важных для культуры исполнителей.
Дисклеймер: здесь могла быть песня Скриптонита, но он чертовски много ругается матом.
В 2015-м на территории СНГ произошел «переворот игры», о котором так любят говорить поклонники ру-рэпа. Oxxxymiron, ныне признанный на территории РФ иноагентом, выпустил «Горгород», ATL — «Марабу», а будущие трендсеттеры пятилетки Boulevard Depo и Pharaoh уже осуществляли план-капкан по захвату тинейджерских умов. Несмотря на незаурядность коллег, Скриптонит на их фоне выглядел и звучал более уникально и в хорошем смысле маскулинно.
Культовый «Дом с нормальными явлениями» Адиля представлял собой часовую пластинку, в которой переплетались темы тоски, зависимостей, любви и экзистенциального кризиса. Кроме до безобразия честной и депрессивной лирики, артист смог сделать главное для своего времени — раздвинуть границы жанров (например, объединить альтернативу с блюзом и рэпом) и дать дорогу другим артистам из Казахстана.
Наше время. Эффект Адиля
Штампуя один успешный релиз за другим, Скрип сформировал определенный набор инструментов, которым по сей день пользуются многие рэперы из Казахстана и не только. Неторопливый и не всегда разборчивый мелодичный флоу, сложносочиненные мелодии, декадентские темы — все это лишь малая часть фирменного стиля Скриптонита. Благодаря всеобъемлющей популярности рэпер открыл миру своих самобытных коллег и товарищей — Truwer и 104.
Казахстанские артисты подарили слушателям принципиально новое настроение — это прослеживается в части битов и подачи, вдохновленных западными легендами хип-хопа. При этом есть и те, кто, напротив, привнес в поджанр элементы собственной культурной идентичности. Набравший обороты в 2018-м исполнитель Масло черного тмина во многих работах исследует историю Казахстана, вспоминает беды кочевого народа, играет на домбре и наполняет музыку этническими мотивами и религиозными отсылками.
Помимо признанных рэперов, в Казахстане ежегодно появляются новые исполнители: в начале нового десятилетия стали известны задорные ньюскульщики вроде Captown, Кисло-Сладкий & Bonah и концептуальное творческое объединение «Ирина Кайратовна». На сегодняшний день казахский рэп — это отдельное движение, не имеющее аналогов нигде в мире. И, что важно, звучат они одинаково органично как на русском, так и на казахском языках (да и в их комбинации тоже, что уж там).
Почему все обожают казахский рэп
Казахским музыкантам удалось добиться идеальной гремучей смеси — они взяли за основу множество разных жанров, интегрировали свой сленг и неповторимый говор. Вкупе с харизмой отдельных артистов, нарочитым пофигизмом в исполнении и дотошной работой над звуком случился настоящий культурный феномен. По мнению Niman'а, причины популярности поджанра кроются музыкальных в первоисточниках казахов: «Мы сразу слушали американский мейнстрим — это, видимо, и повлияло на то, что звучим иначе. Даже на стрелку пацаны под Фифтика ездили».
Наконец, не только референсами богат казахский рэп. Расслабленный и прямолинейный хип-хоп уже много лет находится вне музыкальных трендов, но заходит обычным людям. В то время как в России каждый второй исполнитель пробует сделать дрилл, детройт-рэп или джерси-клаб, казахи все еще экспериментируют без фанатизма. Ну а если говорить об их влиянии, то буквально несколько недель назад московский музыкант Saluki выпустил один из самых качественных и громких релизов года. Забавно, но своим флоу Арсений обязан не кому иному, как Адилю Жалелову.
