От сериала до суда: как «Олененок» стал суперхитом Netflix и почти разрушил жизнь его героине

Биографическая драма начинается со знакомства с Донни Данном (Ричард Гэдд) — он живет в доме матери своей бывшей девушки, работает в пабе, а в свободное время безуспешно занимается стендапом. Однажды парень решает утешить грустную посетительницу по имени Марта (Джессика Ганнинг): крупная женщина средних лет в старомодной одежде утверждает, что работает юристом и контактирует с министрами, хотя денег у нее нет даже на чашку чая.

Так, между Донни и Мартой зарождается дружба, которая быстро перерастает в сталкинг. Женщина принимает вежливость за знаки симпатии и начинает планомерную слежку: караулит молодого человека у дома, намекает на интимную связь и шлет сотни писем. Кроме того, быстро узнается, что к юриспруденции она отношения не имеет, а ранее Марту судили за преследование бывшего начальника.

В определенный момент (да, Донни не самый расторопный парнишка) комик-неудачник понимает, что его жизни угрожает опасность. При этом по ряду причин в полицию он обращается не сразу. О них мы расскажем далее и, конечно, без спойлеров.

По большей части «Олененок» повторяет сюжет реальной истории Гэдда без художественного вымысла. В сериале его герой так же переехал из шотландского Файфа в Лондон, где теперь подрабатывает в баре и время от времени пробует себя в комедии (правда, в жизни Гэдд к 20 годам был более успешным комиком). Тогда же у него действительно появилась странная фанатка, которая за два года преследования умудрилась отправить парню более 41 тыс. электронных писем и 350 часов голосовых сообщений, а также посвятить 744 твита.

Бармен не обращался в полицию вплоть до момента, пока сталкерша не начала угрожать его близким. Отчасти причиной этого удивительного бездействия стали демоны из прошлого, мучавшие Гэдда на протяжении многих лет, — тут спойлер, будьте осторожнее. Впрочем, несмотря на довольно жуткий опыт, комик «не хотел бросать в тюрьму человека, который был настолько психически нездоров». Вместо наказания он выбрал путь своеобразной арт-терапии.

В 2016 году Гэдд выпустил откровенное шоу Monkey See Monkey Do («Обезьянничать»), а тремя годами позднее, когда женщина вроде как прекратила его донимать, подготовил моноспектакль «Олененок», частично основанный на предыдущем проекте, — помимо прочего, в нем комик отрефлексировал события, связанные с преследованием. Когда адаптацией пьесы заинтересовался Netflix, Гэдду пришлось изменить детали внешности и поведения персонажей.

Сценарист утверждал, что не хотел раскрывать личность прототипа Марты и других героев: «Мы пошли на все, чтобы замаскировать ее. Не думаю, что реальная Марта себя узнает». Кроме того, комик старательно избегал демонизации персонажа и, по его же словам, хотел вызвать у зрителей некоторое сочувствие к героине. Однако как только малобюджетное шоу стало суперхитом на Netflix (ему пророчат попадание в топ-10 самых просматриваемых проектов в истории стриминга), многочисленные поклонники быстро сдеанонили женщину.

Ею оказалась некая Фиона Харви, которую вычислили благодаря старому твиту: еще в 2014-м она писала комику с просьбой «повесить ее шторы» (в сериале фраза использовалась как эвфемизм для занятия сексом). 58-летняя юристка живет в Лондоне, ведет соцсети и маниакального интереса, по ее утверждениям, к комику не испытывает. Хоть женщина и обращалась к артисту в Twitter, в интервью Пирсу Моргану она говорила, что видела мужчину всего пару раз и отравляла ему не больше десяти писем за все время.

После того, как личность «Марты» деанонимизировали, Фиона Харви столкнулась с травлей и даже угрозами убийством. В беседе с провокационным журналистом Морганом женщина решила развеять сомнения публики, отвергнув все обвинения и пообещав подать в суд на комика и Netflix. Харви призналась, что не смотрела сериал, однако она уверена, что образ был списан с нее: женщина поняла это еще во время просмотра фрагментов из одноименного моноспектакля. Также она заявила, что у Ричарда есть «явное расстройство психики» и те тысячи сообщений он мог «выдумать сам».

По ходу развития интервью заявления Харви становились все более острыми: постепенно женщина переходила от «скромных» судебных угроз к резким пассажам в духе «он — психопат, который сам был мной одержим». Как предполагают зарубежные СМИ, эта крайне неэтичная журналистская работа Моргана стала эксплуатацией ее ментальных проблем. К слову, многие не сомневаются в том, что Фиона действительно сталкерила комика: еще в 1997 году она донимала экс-начальницу после юридической практики.

Судиться со стриминговым сервисом и сценаристом Фиона планирует собственными силами, ведь на адвокатов средств у нее нет. При этом сам Ричард Гэдд настаивает на том, чтобы фанаты прекратили поиски прототипов персонажей и их травлю, ведь часто она бывает несправедливой. Ранее поклонники шоу втянули в спекуляции режиссера и писателя Шона Фоули — по их мнению, образ мужчины схож с персонажем-насильником (Гэдд развеял домыслы зрителей после того, как Фоули обратился в полицию из-за нелепых обвинений).

Проект «Олененок», который недолгое время кажется лишь черной комедией, довольно быстро превращается еще и в мрачную (а также циничную и неполиткорректную) драму об одиночестве и психологических травмах. Черты тру-крайм стилистики в нем ловко переплетаются с художественным вымыслом, и потому наблюдать за происходящим с каждым эпизодом все интереснее. Травмирующий во всех отношениях автофикшн Гэдда — не только смелое высказывание о харассменте и сталкинге, но и новое слово в арт-терапии и индустрии сериалов.

Неслучайно шоу оценил Стивен Кинг, посвятивший «Олененку» целое эссе в The Times. Автор сравнил сериал со своим психологическим триллером «Мизери» и назвал его «одной из самых исключительных вещей», с которыми он когда-либо сталкивался на телевидении и кино. Кинг похвалил емкий хронометраж сериала (30 минут вместо общепринятых 50), проведя параллель между динамикой сюжета и быстрыми ударами острого ножа. «Моей первой мыслью было поблагодарить бога, что мой роман появился первым. Иначе люди подумали бы, что я украл его у Ричарда Гэдда», — резюмировал писатель.