Ультраправые у ворот: чего ждать от выборов в Европарламент?
В ЕС начались выборы в Европейский парламент. Это главное политическое событие Европы в этом году. Для европейского политического мейнстрима избирательная кампания проходила очень тяжело. Ультраправые могут значительно усилиться по итогам выборов, и власти ЕС пытались всеми силами остановить их взлет, используя в том числе и нетривиальные методы. Рассказываем, как проходят выборы в Европарламент, кто на них может победить и что это значит для ЕС.
Как проходят выборы в Европарламент?
Голосование на выборах началось 6 июня и продлится до 9 июня. На нем европейские страны изберут депутатов Европарламента — главного законодательного органа ЕС и единственной структуры блока, состав которой рядовые европейцы могут определять самостоятельно.
В этом году в Европарламент войдут 720 депутатов — на 15 больше, чем в нынешнем созыве. ЕС пересматривает число депутатов Европарламента перед каждыми выборами. Правила объединения гласят, что их не может быть больше 750.
Размер представительства каждой из 27 стран ЕС зависит от ее населения. Самые густонаселенные страны Евросоюза — Германия, Франция и Италия. Они отправят в Европарламент 96, 81 и 76 депутатов. Наименее населенные государства — Мальту, Кипр и Люксембург — будут представлять по шесть человек.
У ЕС нет общей избирательной системы, поэтому каждый член блока будет организовывать голосование по своим правилам. Например, в большинстве государств выборы пройдут 9 июня, но некоторые установили дату голосования на 6, 7 или 8 число.
Кандидатов тоже выставляют национальные партии, однако в Европарламенте они идут по спискам так называемых европартий — это сборные из национальных партий разных стран ЕС, объединенные по идеологическому признаку. Европартии, с свою очередь, соединяются в межпартийные «семьи» или группы. Всего в Европарламенте семь таких групп:
Европейская народная партия (консерваторы и христианские демократы);
«Прогрессивный альянс социалистов и демократов» (социал-демократы);
«Обновляя Европу» (либералы);
«Зеленые — Европейский свободный альянс»;
«Идентичность и демократия» (ультраправые популисты);
«Европейские консерваторы и реформисты» (конфедераты-евроскептики);
«Европейские объединенные левые» (коммунисты).
Эти группы будут бороться за места в Европарламенте в 2024-м, но не исключено, что после распределения мест там появятся и другие объединения.
Какова расстановка сил на этих выборах?
Соцопросы показывают, что глобальное соотношение сил в Европарламенте не поменялось с 2019 года. Ведущие группы нынешнего созыва — консерваторы и социал-демократы — сохранят первое и второе место по числу депутатов. Просадка поддержки ожидается у зеленых и либералов, а вот ультраправый фланг из популистов и конфедератов-евроскептиков, наоборот, может серьезно усилиться, заняв до четверти кресел в Европарламенте.
По состоянию на конец апреля ультраправый блок «Идентичность и демократия» ведет во Франции, Нидерландах и Австрии, занимает второе место в Германии и третье в Португалии. «Европейские консерваторы и реформисты» могут победить в Италии, занять второе место в Польше, Чехии и Латвии, а также третье в Испании, Румынии, Швеции и Финляндии. Правые партии, скорее всего, победят в Венгрии и Словакии, но они пока не входят ни в одну политическую группу.
Обозреватели объясняют усиление евроскептических настроений недовольством европейским политическим мейнстримом, который не справился с кризисами последних лет, а также проблемой миграции.
«За десятилетие вера в европейские институты была подорвана сокращением расходов на социалку, безработицей, инфляцией и рискованной работой, связанной с мерами строгой экономии, которые приняли в большей части Евросоюза после того, как в 2009 году разразился долговой кризис. Не так давно ее подорвали экономические последствия конфликта на Украине и нормализация ультраправых в публичных дискуссиях», — пишет журналист портала Equal Times Хосе Альварез Диаз.
Журнал Foreign Policy отмечает, что основным драйвером роста ультраправых стала молодежь. Раньше она поддерживала более умеренные партии, но в свете событий последних лет стала обращать внимание на другие силы.
«[Ультраправые] партии, без сомнения, добиваются поддержки молодых избирателей. Эти партии уже не выглядят такими же бескомпромиссными, какими они казались раньше. И молодые люди думают, что у мейнстримных партий уже был шанс. Система не работает на них, поэтому они готовы дать другим людям возможность показать себя», — говорит голландский политолог Катрин де Врис в интервью изданию.
Как на это реагирует европейский мейнстрим?
Европейский политический мейнстрим не на шутку встревожен возможным успехом ультраправых на грядущих выборах и намерен помешать им. Правда, методы для этого выбирают разные.
Эммануэль Макрон, представитель либерального блока, который рискует занять третье место во Франции, решил перебить повестку националистов темой Украины. По одной из версий, именно это сподвигло его «вбросить» идею ввода войск на Украину, которая, впрочем, не получила поддержки ни во Франции, ни среди стран НАТО.
Похожую стратегию пытался использовать и канцлер ФРГ Олаф Шольц, но с меньшим успехом. В конце-концов власти Германии решили просто задавить набирающую популярность АдГ — только за 2024 год ее членов успели обвинить в шпионаже в пользу Китая и связях с неонацистами. Суды некоторых немецких земель признали ее экстремистской, аналогичные идеи высказывают и сотрудники Федерального ведомства по охране конституции ФРГ. Жесткие меры помогли сбить рейтинги АдГ с 22% до 18%. Однако партия по-прежнему занимает третье место по популярности в стране.
Попытки помешать агитации ультраправых наблюдаются и на общеевропейском уровне. 13 мая стало известно, что Европейский вещательный союз отказался допускать представителей «Идентичности и демократии» и «Европейских консерваторов и реформистов» до предвыборных дебатов, сославшись на то, что те не выдвинули кандидатов на пост председателя Еврокомиссии. Правые обвинили структуру в цензуре: некоторые партии выдвинули «фейковых» кандидатов, но вещательный союз посмотрел на это сквозь пальцы.
Одновременно Брюссель пытается перехватить повестку ультраправых. В апреле власти ЕС неожиданно дали ход плану по ужесточению миграционного законодательства, который придерживали 10 лет. Там считают, что это выбьет почву из-под ног ультраправых, для которых ограничение миграции — ключевой пункт политической программы.
Насколько решающими будут выборы в Европарламент для ЕС?
Даже если ультраправые действительно получат намного больше мест по итогам июньских выборов, чем сейчас, это вряд ли повлияет на политику ЕС.
Большая центристская коалиция консерваторов, социал-демократов и либералов, которая сейчас доминирует в Европарламенте, сохранит свое положение при любом раскладе. К тому же у ультраправых есть серьезная проблема: «Идентичность и демократия» и «Европейские консерваторы и реформисты» не ладят друг с другом из-за разногласий по ряду принципиальных вопросов, вроде Украины.
Сейчас эти силы пытаются найти точки соприкосновения. В конце мая появились сообщения, что французский «Национальный фронт» во главе с Марин Ле Пен ведет переговоры о коалиции с «Братьями Италии» Джорджи Мелони. Но все равно есть сомнения, что они смогут выступить единым фронтом после выборов. Та же Мелони утверждает, что ей поступают заманчивые предложения от Европейской народной партии. А лидер «Национального фронта» Жордан Барделла допускает вариант создания «временной коалиции» по отдельным вопросам.
К тому же за бортом «большой ультраправой» коалиции наверняка окажутся две влиятельные партии — венгерский «Фидес» Виктора Орбана и немецкая АдГ, которую недавно выгнали из «Идентичности и демократии» из-за многочисленных скандалов. Без них перспектива создания второй по силе группы в ЕП кажется еще более туманной.
С другой стороны, потенциальное усиление ультраправых в Европарламенте будет тревожным звоночком для европейского истеблишмента. Его можно рассматривать как своеобразную «пощечину» мейнстримным политикам от граждан ЕС — они показывают, что не готовы и дальше мириться с курсом, который игнорирует их насущные потребности. В таком случае властям ЕС придется корректировать политику — иначе в следующий раз электоральные последствия будут для них куда печальнее.
