«Все идет из-за рубежа»: почему Кавказ до сих пор страдает от терроризма

Публично высказывались две основные версии, кто мог организовать теракт в Дагестане. Западный Институт изучения войны (ISW) полагает, что за нападением стояла ячейка «Исламского государства» (ИГ — террористическая организация, запрещенная РФ) под названием «Вилаят Кавказ».

Аналитики пришли к такому выводу, потому что после нападения принадлежащий ИГ медиа-центр «Аль-Азаим» опубликовал сообщение с похвалой «кавказских братьев». Террористы не взяли на себя ответственность напрямую, но ISW счел их заявление убедительным свидетельством причастности.

ISW также напомнил, что после нападения на «Крокус Сити Холл» Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) предупреждала об активизации «Вилаята Кавказ». Правда, в сообщении ШОС речь шла о боевиках из Ингушетии.

Депутат Госдумы из Дагестана Абдулхаким Гаджиев заявил, что за нападением в Дагестане могли стоять Украина и Запад. «Нет сомнения, что данные теракты так или иначе связаны со спецслужбами Украины и стран НАТО. На фоне успехов наших войск в зоне СВО, это попытка раскачать ситуацию в нашей стране изнутри. Безусловно, это теракт под прикрытием псевдорелигиозных лозунгов», — написал он в своем Telegram-канале.

Сенатор от Запорожской области Дмитрий Рогозин, в свою очередь, не согласился с такой оценкой и предостерег от попыток скинуть ответственность за терроризм на НАТО.

«Если мы каждый теракт, замешанный на национальной и религиозной нетерпимости, ненависти и русофобии, будем списывать на происки Украины и НАТО, то этот розовый туман приведет нас к большим проблемам. В чужом глазу соринку видим, в своем — бревна не разглядим. А пора бы», — написал он.

Религиозные экстремисты присутствуют на Кавказе давно. В 2007 году выходцы из «Чеченской республики Ичкерии» (запрещена в РФ) под руководством Доку Умарова основали джихадистскую группировку «Имарат Кавказ» (запрещен в РФ). Она действовала в Дагестане, Чечне, Ингушетии и других северокавказских республиках.

В 2013 году российские спецслужбы ликвидировали Умарова, а в 2014-2015 гг. и его преемников. После этого «Имарат Кавказ», предположительно, распался, а его боевики ушли в ИГ и провозгласили «Вилаят Кавказ» в 2015 году.

После этого именно ИГ стало главной террористической организацией на Северном Кавказе. Уже через год после создания ФСБ ликвидировала лидера террористов Рустама Асельдерова, а в 2021-м в Чечне уничтожили и его преемника Аслана Бютукаева.

Бютукаев стал последним известным лидером «Вилаята Кавказ». После его ликвидации деятельность группировки, казалось, должна была сойти на нет. Даже российские власти заявляли о полной ликвидации джихадистского подполья на Северном Кавказе. Но обстановка в регионе не успокоилась: режимы контртеррористической операции (КТО) вводят в северокавказских субъектах почти ежегодно.

«Насколько мне известно, "Вилаят Кавказ" так и не была восстановлена после ликвидации в 2017 году. Под этим брендом пытались выступать различные группировки. Но неясно, насколько само ИГ признавало их в качестве "Вилаята Кавказ"», — сказал специалист по Ближнему Востоку и деятельности исламистских и террористических организаций Кирилл Семенов в беседе с «Постньюс».

Вместе с тем эксперт убежден, что ИГ остается главным источником бед в регионе.

«Это единственная террористическая идеология, которая распространяется на Кавказе. Но конечно при этом существуют и адепты других организаций, таких как "Хизб Ут-тахрир" (запрещена в РФ), который действует в Дагестане и других регионах. Они не занимаются акциями прямого действия, то есть терактами, но создают вербовочную базу сторонников, склонных к дальнейшей радикализации», — сказал он, добавив что власти подавили большинство группировок, а те, кто еще действует, стали аффилировать себя с ИГ.

Вместе с тем Семенов допускает, что на Кавказе могли появиться формирования, не связанные с «Исламским государством». Он напоминает, что «Имарат Кавказ» в свое время уклонялся от аффилиации с международными террористическими группировками, чтобы сохранять автономию.

«Поэтому нельзя исключать вариант местного кавказского джихадизма, который не вписывается в более глобальную террористическую сеть. Такое тоже возможно. И попытки восстановить эту сеть тоже могут предприниматься», — считает он.

Опрошенные «Постньюс» эксперты сошлись во мнении, что проблему экстремизма на Кавказе нельзя разрешить вне контекста борьбы с глобальным терроризмом.

«Проблема терроризма глобальная, в Дагестане проблема была практически полностью решена, но, конечно, спящие ячейки есть… При подключении определенного ресурса эта проблематика реанимируется. И как раз события в Дагестане — это показатель того, что деструктивный ресурс спонсируется не только идеологически, но и финансово. Это все идет из-за рубежа», — сказал начальник отдела информационного обеспечения министерства национальной политики Дагестана Мурад Магомедов в беседе с «Постньюс».

Кирилл Семенов считает, что пока есть радикальные направления ислама, способные завлечь людей, террористическая активность будет вспыхивать в слабых и уязвимых местах. Покончить с терроризмом с помощью одной лишь силы невозможно — на это способен только серьезный идеологический противовес. Его должны формировать влиятельные исламские институты, которые признавали бы все мусульмане.

«К сожалению, многие официальные мусульманские структуры России перестают быть авторитетом для мусульманской молодежи. Они часто жертвуют исламскими принципами в угоду конъюнктуре, это особенно чувствуется молодежью. И здесь есть угроза, что разочарованная молодежь перестанет взаимодействовать с официальными муфтиятами, попадет под влияние радикальных проповедников», — говорит эксперт.

Мурад Магомедов замечает, что власти и духовенство постоянно ведут просветительскую работу с населением. После беспорядков в аэропорту Махачкалы профилактические мероприятия даже усилили. Но они не могут охватить всех. И особенно религиозных неофитов и начинающих практиков, которые находятся в зоне риска и больше всех подвержены влиянию экстремистской идеологии.

«Раз такое происходит, значит где-то есть недоработка. Но не только недоработка. Наверное, есть внешний фактор, который активно пытается внедрить [экстремистскую идеологию]. Не просто так это все происходит», — говорит Магомедов, напоминая что один из боевиков, участвовавших в нападении, недавно посещал Турцию.

Семенов полагает, что роль в трагедии в Дагестане мог сыграть и украинский фактор. СВО отвлекла силы российских спецслужб, к тому же у Киева есть выход на кавказские бандформирования.

«На Украине находятся разные боевики, которые имеют связи с подпольем и в Дагестане. Это разные группы, начиная от бывших сторонников партии "Хизб Ут-тахрир" и заканчивая игиловцами. — говорит политолог. — То есть через кого можно было бы осуществлять контакт. Сотрудники ГУР могут выходить на них не напрямую. А оказывать содействие через боевиков-джихадистов, которые воюют в их рядах на Украине. У них есть собственная база экстремистов».