Шуба-дуба блюз Петра Мамонова: какой была музыка «Звуков Му»

Петр Мамонов родился в Москве в 1951 году в семье инженера и переводчицы со скандинавских языков. Мальчик рос в в самом центре города, в том же дворе, где взрослел Владимир Высоцкий. Еще в детстве Мамонов любил эпатировать и хулиганить, поэтому его выгнали из двух школ за «цирк». В старших классах он собрал подростковую музыкальную группу, которая перепевала The Beatles, The Rolling Stones и Led Zeppelin.

На этом формирование музыкального вкуса не закончилось: отчим лучшего друга Мамонова привозил из-за границы огромное количество виниловых пластинок, поэтому будущий артист вырос на разнообразной музыке. Однако на него, в отличие от большинства советских музыкантов, повлияли в первую очередь не «Битлы», а соул- и джаз-артисты в духе Рэя Чарльза и Чабби Чекера. Именно это, по словам биографа Мамонова Сергея Гурьева, и «заложило магический фундамент для последующего проявления животной, буреломной русской дикости», а в дальнейшем отразилось и на его неповторимой и яркой пластике на сцене.

Мамонов проводил время в среде хиппи и московского андеграунда, надевал вызывающие наряды, к примеру, носил ручку от унитаза вместо сережки и просто вел себя экстравагантно: мог лечь на землю и неподвижно лежать, собирая вокруг себя толпу. Пай-мальчиком он никогда не был, поэтому мог попасть в разные передряги: так, в конце 70-х он подрался в саду «Эрмитаж» и получил заточкой в область сердца, однако смог выжить.

Мамонов после школы поступил в Московский полиграфический институт, но устал и отчислился после трех курсов. Об этих временах артист не любит вспоминать: пару раз он упоминал, что в студенчестве успел жениться, завести ребенка и развестись. После университета Мамонов отошел от музыки и пытался заработать денег: он успел поработать наборщиком текста в типографии, корректором, заведующим отделом писем в журнале «Пионер», грузчиком в продуктовом, кочегаром в котельной, лифтером, банщиком, переводчиком поэзии.

Из-за своего экспрессивного характера и отсутствия желания сидеть на месте Мамонов постоянно менял работу, прогуливая полученные деньги. А из-за алкоголя и постоянных финансовых трудностей впадал в депрессивные эпизоды. В этот период будущий артист поселился в районе Чертаново (тогда это была самая окраина Москвы), иногда голодал, но начал писать стихи. По собственным словам, он сочинил около 70 песен всего за один, 1980 год, которые и начал исполнять на многочисленных квартирниках, где будто сами собой и зародились «Звуки Му».

На момент основания группы Мамонову уже было за 30 — это достаточно преклонный возраст для начала карьеры рок-звезды. Для сравнения: Виктор Цой и Александр Башлачев успели собрать крупные площадки и выпустить альбомы, не дожив до тридцати. Когда группа записала свой первый диск «Простые вещи» в 1988 году, Мамонову уже было почти сорок лет. Также артист был взрослее всех участников группы: кого-то на год, а кого-то и на 15 лет. Поэтому, когда зрители орали на концертах: «Петя, отец родной!», — это была не просто фигура речи — кому-то Мамонов действительно годился в отцы.

В отличие от молодых рок-звезд, поющих о печальных юношах, алюминиевых огурцах и свободе, лирика Мамонова была совсем другой. Он пел про уже уставших циников, алкогаллюцинации, ремонт и «люляки баб». В целом в поэзии Мамонова нет какого-то целостного повествования. Скорее, это истории, переживания, ощущения, зачастую основанные на личном опыте. Лидер рок-группы «Аквариум» Борис Гребенщиков (признан в РФ иноагентом) метко высказался о группе: «”Звуки Му” — не группа музыкантов, а подлинная “русская народная галлюцинация”, самим своим существованием иллюстрирующая полную тождественность развитого социализма и белой горячки».

В каком жанре писал свою музыку Мамонов — сказать сложно. Это одновременно экспериментальный, психоделический, альтернативный рок, инди, пост-панк, авангард, трип-хоп, джаз… Список можно продолжать бесконечно, поэтому для описания нужно подобрать какие-то общие слова. Главной фишкой группы «Звуки Му» были именно живые выступления, на которых Мамонов вел себя так, как никто другой. Артист будто совмещал с собой десятки людей, которые жили своей жизнью.

Можно сказать, что Мамонов юродствовал. Он кривлялся, танцевал, гримасничал, вел себя как насекомое, изображал абсолютно неописуемые вещи, за которыми хотелось наблюдать. На общенародный уровень популярности «Звуки Му» вышли в 1989 году, когда они выступили в телепрограмме «Музыкальный ринг» (в этом шоу несколько групп соревновались между собой, а победителя определяли зрители). Перед записью программы Мамонов не мог выйти из запоя и находился в неприглядном состоянии. Однако каким-то чудом взял себя в руки и выдал культовый лайв. Такого зрители точно еще не видели.

Эксцентричное поведение вызывало много вопросов о психическом состоянии Мамонова, поэтому частенько он в шутку говорил: «”Звуки Му“ — это все ясно. Там сумасшедший». Артисту даже как-то передали во время выступления вопрос от врача-психиатра: «Петр, кто по-вашему, более сумасшедший: вы, изображающий это достаточно достоверно, или зрители с восторгом воспринимающие эту имитацию за искусство?». На что Мамонов невозмутимо ответил, что все это гениальная игра.

Мамонов, можно сказать, изобрел андерграунд в андеграунде. Другие рок-группы в 80-х на фоне «Звуков Му» казались абсолютно мейнстримными вокально-инструментальными ансамблями. В отличие от большинства музыкантов, Мамонов писал об инфернальных, абсурдных, галлюциногенных и крайне пошло-эротических вещах. Абсолютно дикие или странные строчки в духе «женщина — не человек», «муха моя как пряник — толстая и блестит» не коробят, потому что не являются каким-то лозунгом, а отражают ощущение и даже диагноз конкретного лирического героя.

Для официальной советской идеологии Мамонов олицетворял собой буквально все то, с чем власти боролись: безответственность, алкоголизм, тунеядство, дурное влияние и пропаганду «чуждого» образа жизни. Впоследствии артист скажет, что к развалу СССР он приложил руку: «Мы разрушали эту систему, эту страну, в частности [разрушил] я. То, что я делал на сцене, — это было впрямую destruction [Советского Союза]».

При этом «Звуки Му» не пытались копировать западную музыку и «нью-вейв», на которую во многом ориентировались современники Мамонова. Артист делал свое — многогранное, не скованное рамками, без реверансов в сторону «маститых коллег». Поэтому «Звуки Му» и стали главными смешными безумцами, бьющимися в агонии и цепляющими глаз и ухо. Появившись в 80-х, музыканты явно опередили всю отечественную сцену и стали даже не образцом для подражания, который можно слепо копировать, а локомотивом, который унесся вперед и отодвинул таким образом рамки дозволенного.

С одной стороны, нельзя однозначно заявить, что «Звуки Му» повлияли на отечественную или тем более мировую сцену. Та же группа «Кино» явно куда сильнее вдохновила российских артистов. С другой стороны, «Звуки Му» стали источником вдохновения, феноменом, которого не было ни до, ни после.

Проект Мамонова — это, скорее, музыка для музыкантов, которые хотят разбираться в сложных мелодиях и разнообразном звучании. К примеру, американская группа The National практически покадрово пересняла клип «Грубый закат» «Звуков Му», явно посчитав видео образцом стиля. Простым же зрителям остается только слушать песни и неистово танцевать шуба-дуба блюз.