Проект «Прометей»: почему Польша активно поддерживает Украину?

В украинском кризисе мало кто поддерживает Киев так же рьяно, как это делает Польша. Сегодня Варшава взяла на себя роль главного «ястреба» Европы и, в отличие от многих других членов ЕС, она готова идти до конца в конфликте с Россией. Корни этого подхода уходят в прометеизм — политический проект польских националистов, появившийся еще в начале XX века. За последние 100 лет прометеистская концепция успела родиться, умереть и возродиться снова. Со сменой политических эпох прометеизм эволюционировал, но его основа — стремление разделить Россию — всегда оставалась неизменной. Объясняем, что такое польский прометеизм и какую роль в нем играет Украина.

Прометеистский проект польских националистов появился и оформился вместе с обретением Польшей независимости в начале XX века. Он получил название из древнегреческого мифа о Прометее, который в XIX веке стал символом «сопротивления тирании» среди националистически настроенной польской интеллигенции, проживавшей в Российской империи.

Одним из таких любителей Древней Греции был первый глава независимой Польши маршал Юзеф Пилсудский, ставший отцом-основателем прометеистской доктрины. Впервые он изложил свои идеи в 1904 году в письме японскому правительству, где предлагал поддержать националистические движения на территории Российской империи для открытия против нее второго фронта. Позже это трансформировалось в полноценную идеологию.

Автор краткой истории прометеизма Эдмунд Харашкевич писал, что Пилсудский исходил из того, что зажатая между Германией и Россией Польша не сможет обеспечить себе полноценную независимость. Выходом из положения он видел ослабление России путем вычленения из ее состава независимых национальных государств.

Первоочередный интерес для Пилсудского представляли Литва, Белоруссия и Украина. Маршал рассматривал их как буферную зону между Польшей и Россией, которую в перспективе можно включить в состав расширенной польской федерации. Но в перспективе он хотел видеть широкий антироссийский фронт с участием народов Восточной Европы, Прибалтики, Закавказья и Средней Азии.

Распад Российской империи дал Пилсудскому шанс реализовать свой проект. С получением независимости в 1918 году Польша активно включилась в передел территорий бывшей империи, а после окончания гражданской войны в России Варшава продолжила поддерживать националистические движения в республиках СССР. Импульс от «прометеистского рывка» иссяк только в 1932 году: после подписания советско-польского пакта о ненападении Польша прекратила вести подрывную деятельность в СССР.

Смерть Пилсудского в 1935 году и Вторая мировая война положили конец прометеизму в его первоначальном виде. Польша сначала потерпела сокрушительное поражение от нацистской Германии, а затем попала под крыло СССР. В коммунистической Польше прометеистская идеология была под запретом. Но тем не менее проект не исчез полностью, а ушел в среду польских эмигрантов.

Так, развивать идеи прометеизма взялся журнал Kultura, издававшийся под руководством журналиста Ежи Гедройца. Он и его соратники сохранили центральную идею прометеистской доктрины — расчленение России на мелкие национальные государства. Вместе с тем в ней появилось немаловажное изменение: последователи Гедройца предлагали рассматривать Литву, Украину и Белоруссию как равных субъектов международных отношений, что шло вразрез с имперскими взглядами Пилсудского.

«Исчез ли наш империалистический импульс? Я так не думаю. Многие поляки мечтают не только о польском Львове и Вильнюсе, они мечтают даже о польском Минске и Киеве. Многие идеализируют независимую Польшу, находящуюся в одной федерации вместе с Литвой, Украиной и Белоруссией. Иными словами, альтернативой Российской империи может быть только Польская империя», — признавал колумнист Kultura Юлиуш Мерошевский в 1974 году.

Альтернативой подобному взгляду он видел мирное сосуществование с потенциальными соседями, которое включало бы уважение суверенитета друг друга и взаимный отказ от территориальных претензий.

После 1989 года «облегченный» прометеизм приняли элиты посткоммунистической Польши. В официальных кабинетах он вновь трансформировался, вобрав в себя как империализм Пилсудского, так и гуманистический подход Гедройца.

Сделать это позволили новые международные реалии. После распада СССР Варшава получила вожделенный буфер на востоке, поэтому вместо уже неактуального «освобождения угнетенных» перед ней встала новая задача — окончательно выбить образованные государства из сферы влияния России, затянув их в евроатлантические институты. Членство в ЕС и НАТО облегчили эту задачу, дав Варшаве идеологическую базу в виде западных ценностей и институциональный вес.

«У Польши есть две внешнеполитические традиции: средневековая традиция Пястов, главной целью которой было укрепление наших позиций на Западе путем принятия католичества; и ягеллонская традиция, суть которой заключается не в укреплении, а распространении западных ценностей на Восток. Членство в ЕС позволяет нам следовать им обеим», — писал Радослав Сикорский в журнале The Spectator в 2001 году.

Прометеизм так и не стал официальной частью внешней политики Польши. Однако в 2014 Сикорский уже будучи главой МИД Польши признал его влияние, прямо назвав курс страны модернизированной версией доктрины Гедройца.

Несмотря на то что польский прометеизм нацеливался на широкое национальное движение в пределах Российской империи и СССР, особое место в нем всегда занимала Украина. Прометеисты уделяли ей внимание из-за густонаселенности и промышленного потенциала, лишение которого могло нанести удар по могуществу России.

Культивированием украинского национализма начал увлекаться еще Пилсудский, который считал, что «без независимой Украины не может быть независимой Польши». В 1960-х гг. Гедройц в переписке со Збигневым Бжезинским высказывал опасения «русификацией» украинцев в СССР.

На фоне развала СССР Польша выступила флагманом признания независимости УССР, сделав это буквально через несколько часов после обнародования акта о суверенитете. А затем Варшава объявила себя «адвокатом» ее интересов в Европе, активно поддержав «оранжевую революцию» 2004 года и «евромайдан» 2014-го.

Однако поддержка национализма на Украине и одновременное желание поставить ее под контроль нередко били по самой же Польше. В 1918-1919 гг. двойственность прометеистского проекта привела к войне между ней и Украинской Народной Республикой, которая закончилась захватом западных частей современной Украины. За это украинские националисты из ОУН-УПА (запрещена в РФ) ответили полякам Волынской резней 1943-1944 гг.

События прошлых лет наложили отпечаток и на современную украинскую политику Польши. Сегодня Варшава пытается усидеть на двух стульях: продолжает поддерживать национализм на Украине, когда он направлен против России, и в то же время старается пресечь любые его антипольские проявления. В 2016-2018 гг. это привело к открытому конфликту между Киевом и Варшавой, когда суды Польши признали Волынскую резню геноцидом поляков и запретили пропаганду бандеровской идеологии на своей территории.

Но, как показывает практика украинского конфликта 2022 года, в кризисной ситуации геополитические интересы Польши оказываются выше исторической справедливости. Поэтому, по выражению главы правящей партии Польши Ярослава Качиньского, сегодня Варшава имеет только двух союзников — Британию и Украину.

━━━━━

Виталий Рюмшин