Из школы за станок: сенаторы предлагают заниматься профориентацией детей с раннего возраста

Как таковая профориентация существовала в школах всегда, но в частном порядке. Все упиралось в наличие ресурсов у учреждения: есть ли средства, контакты и, главное, необходимое количество учителей, чтобы устраивать экскурсии и встречи с профессиональными сотрудниками, или нет. Как пример: в одной школе детей могли регулярно возить на заводы и концерты, а в другой обойтись пресловутым приглашением сотрудников МВД на 40 минут, за которые многие дети даже не успевали понять, кто и зачем перед ними стоит.

Поэтому в 2023 году Минпросвещения представило новый документ — единую модель профориентации (ЕМП). Целью ЕМП стала подготовка 1 млн прошедших через программу профориентации кадров к 2028 году. Согласно модели, существует три уровня ее реализации в школах.

Как мы видим, программа не представляет из себя ничего сверхъестественного для ребенка. К тому же детей, согласно программам, начинают готовить только с 6-го класса. Примечательно, что ранее так называемые профильные классы уже существовали в некоторых регионах в принудительном порядке. Например, у учеников был выбор между математическим, гуманитарным и медицинским классами без варианта остаться на общеобразовательной программе.

Во многих московских школах уже сейчас действуют партнерские программы с университетами. Если брать те же медицинские классы, то их программу помогают составлять университеты и институты. В особых случаях ученики помимо ОГЭ обязаны сдавать переводные экзамены на базах вуза (например, школьники 9-го класса приезжают для сдачи экзамена в филиал Сеченовского университета), и только после этого их допускают к продолжению обучения по профилю. По логике, в случае провала экзамена ребенок должен идти вместо 10-го класса в колледж, однако на практике случаев, когда ученик завалил тест, почти не наблюдается. Ситуация в регионах отличается, ввиду недостаточного финансирования для изучения детьми специфических профильных дисциплин.

Императивность Минпросвещения не первый раз осуждается учителями, однако в данном случае вопрос о внедрении целых дополнительных программ в часов для учеников встал наиболее остро. Так, историк, заслуженный учитель РФ и кандидат психологических наук Александр Снегуров считает, что инициатива оторвана от реальности и «толку от нее не будет». «Профориентация и так проводится неизбежно. Мы ходим на экскурсии, смотрим объекты. Дети ходят в спортшколы и школы искусств, масса детей в разных кружках — это тоже профориентация. И они хотят что-то еще дополнительно. Это будет на ложиться на программу», — уверен Снегуров.

Более того, педагог уверен, что излишнее внимание к детям может наоборот отбить любое желание узнавать о профессиях что-то новое: «когда детей загоняют в актовый зал — они убегают по своим делам, а их ходят и ловят по коридорам. “К нам пришел представитель организации” — с каким настроением будут дети слушать его? Желание убежать скорее». По его мнению, вопросом рабочих специальностей и их продвижением среди молодежи должны заниматься колледжи, которые могут вступать в сотрудничество со школами.

Отдельно Снегуров выделяет проблему того, что депутатами будто игнорируется рыночный и семейный фактор. Рабочие профессии, убежден психолог, сейчас не востребованы в первую очередь из-за их фактического упадочного состояния. Низкие зарплаты, рутинная работа, отсутствие реальных профсоюзов и нападки со стороны начальства сводят на нет любые старания по отбеливанию образа, например, профессии электрика или работника завода. «Для привлекательности нужно предоставить какие-то достоинства рабочих профессий, а их нет. Вот ведь на что ребята обращают внимание. Им очень важна самореализация, а самореализация приходит в таких профессиях, которых мы в колледже не обнаружим. Сейчас снова боссы и администраторы атакуют сотрудников, люди переутомлены. Как на этом фоне объяснять ребенку, что профессия хорошая?» — задается вопросом Снегуров.

Спорной идею называет и детский психолог Наталья Наумова. В раннем возрасте ребенок не может сам адекватно принимать решения, поэтому выбор придется делать родителям и учебному учреждению, которые будут ориентироваться на показатели успеваемости. «Мы часто видим, что дети, которые плохо учатся, в какой-то момент совершают скачок. А сказать на этапе взросления, что у ребенка нет умственных способностей и ограничить его программу — это опасное решение», — уверена Наумова.

По мнению психолога, оптимальным временем для профориентации будет именно 10-й класс, когда подросток перерастает стадию пубертата и у него появляются достаточная воля и осознанность. «Как правило, в юном возрасте дети хотят получить более прикладную профессию; когда ребята взрослеют, они начинают хотеть чего-то другого. Поэтому ребятам лучше сохранить возможность получать классическое общее образование, чтобы они потом могли сами выбрать», — сказала она.

«В итоге ребенок будет учиться в очень узконаправленной сфере, откуда ему будет очень сложно идти за своей мечтой. Он будет недоволен своей жизнью, а если человек находится не на своем месте, это приводит к психическим расстройствам, алкоголизму и всему что угодно», — предостерегла эксперт.

Другого мнения придерживается депутат Госдумы Артем Метелев. По его словам, совершенно очевидно, что чем раньше ребенку начнут показывать различные профессии, тем быстрее они скорректируют свое обучение. «Большинство детей участвует в этих профориентационных уроках, проходят различные конкурсы, стажировки, созданные возможности детям, соответственно, узнавать о работе предприятия, НКО. Поэтому как можно раньше должно быть», — пояснил депутат. При этом Метелев не видит сложности в том, чтобы поменять программу и специализацию, если ребенку разонравилось его направление. «Почему нет? Ну, то есть он может решить, а потом уже поменять в процессе», — отметил депутат.

Его сторону также занял и карьерный консультант Ильгиз Валинуров. Эксперт видит большой потенциал в том, чтобы предоставлять детям различные площадки, на которых те могут попробовать себя в разных ролях. Если ребенок раньше начинает испытывать различные профессии, то он также и раньше начинает экспериментировать и искать себя, убежден Валинуров. Также, по мнению эксперта, сейчас действительно существует серьезная проблема с тем, что школьники к своему выпуску не понимают, чем можно заниматься в жизни.

«Самое простое, что можно сделать, — приглашать представителей компаний на классные часы, чтобы они рассказывали, чем занимается их предприятие. Например, “Яндекс”, Сбер — так они начинают выращивать для себя сотрудников. Если учителя против подобных вариантов или не хотят менять свою работу под обстоятельства, то они просто консервативны и не хотят перестраивать то, к чему уже привыкли. Они не понимают необходимости профориентации», — заявил эксперт.

Согласно статистике, на 2018 год 70% всех учеников, оканчивающих школу, не могли дать точный ответ, кем они хотят быть в будущем, заявила первый заместитель председателя комитета Госдумы по просвещению Яна Лантратова. В 2022 году целых 30% респондентов ответили, что работают не по своей специальности, что слишком дорого обходится всем, так как в среднем по России на получение высшего образования уходит порядка 250 тыс. руб. А в 2023 году средняя нехватка рабочих рук на заводах достигла исторического максимума и составила 46%. В связи с этим, уверена депутат, школьная профориентация сейчас необходима.

«Зачастую ребята тратят на получение неинтересной специальности от четырех до шести лет своей жизни. Это время, за которое они могли бы состояться как востребованные профессионалы в рабочей профессии, обеспечить себе достойный уровень заработка и создать семью. Или получить высшее образование, которое будет отвечать их интересам и станет залогом построения успешной карьеры в будущем», — считает Лантратова.

По ее мнению, 8-й класс стал бы оптимальным моментом для введения в школы профориентации для школьников. В этот период ученики уже достаточно взрослые, чтобы думать о своем будущем и в любом случае принимают решение: идти после ОГЭ дальше в 10-й класс или в колледж. «Поэтому очень важно показать детям специфику различных профессий, чтобы они сделали осознанный и правильный выбор», — уверяет зампред. Как пример эффективной работы профориентации Лантратова приводит опыт инженерных классов в Челябинской области: в их программу входят не только усиленное изучение точных наук, но и непосредственная практика и использование практических кейсов для решения в обучении. В рамках таких классов, которые, к слову, реализованы в некоторых школах Москвы с 2018 года, образовательные учреждения выходят на контакт с колледжами и вузами, которые также предлагают свои образовательные модули, практики и непосредственную поддержку учащихся при поступлении.

В конечном итоге, учитывая предыдущий опыт реализации образовательных программ школами, конечный результат новой модели будет зависеть от конкретной школы. Влияние на умы будущих поколений — комплексная задача, которая потребует как пересмотра школьной программы в целом, так и изменения внешних параметров, будь то социально-экономическая привлекательность отдельных сфер бизнеса или стабильное развитие семей.