JP Morgan, Лондон и Каракас: могут ли США напасть на Венесуэлу

Каракас поднял по тревоге около 25 тыс. военных, раскидал их по границе с Колумбией и вдоль побережья. В резерве — еще 2,5 млн ополченцев, которых вряд ли получится вооружить всем по уставу, но в официальных сводках они числятся как «народная защита». Формулировка звучит грозно: защита суверенитета.

Вашингтон отвечает симметрично, только масштабнее. В регион вошли три эсминца, ракетный крейсер, атомная субмарина и около 4,5 тыс. военнослужащих. В небе — F-35, ударные беспилотники и топливозаправщик, чтобы гонять их подольше. Формально задача та же: бороться с наркотрафиком. Фактически — показать Мадуро, кто настоящий хозяин на Карибах.

История про два катера

Вечером 2 сентября американские военные сообщили: в международных водах Карибского моря уничтожены два венесуэльских судна. На борту одного было 11 человек — никто не выжил. По версии Вашингтона, это были члены картеля Tren de Aragua. Дональд Трамп сразу назвал их террористами и пообещал «дальнейшие шаги против наркотрафика».

Каракас видит все иначе. Для Мадуро это не операция против мафии, а «враждебная осада». Он говорит о нападении на территориальные воды Венесуэлы, требует защиты от ООН и намекает: страна готова к вооруженному ответу.

Законно или нагло?

Здесь позиции сторон расходятся кардинально. Вашингтон прикрывается международным правом — операции против наркоторговли в нейтральных водах допустимы. Каракас настаивает: погибли гражданские, суверенитет нарушен, значит, это военное преступление.

В юрпрактике такие случаи всегда спорные. Борьба с криминалом в международных водах допускается, но если удар приходится по территории государства — это уже повод для скандала и расследований.

В сухом остатке

Картинка простая: у берегов Венесуэлы сходятся военные группировки, каждая со своим «правом на правду». Чем дольше продолжается эта игра в «борьбу с наркокартелями», тем выше риск, что кто-то случайно или намеренно спустит курок.

На фоне такой риторики крошечный инцидент с катерами превращается в символ большой игры. Но чтобы понять, почему американские эсминцы вообще оказались в карибских водах, а Мадуро говорит о «новой осаде», стоит отмотать назад. Что происходило до этого — и как стороны дошли до нынешней точки?

История нынешней эскалации у берегов Венесуэлы тянет ниточку в неожиданное место — в Лондон. В сентябре The Guardian опубликовала материалы с отсылкой на утекшие «файлы Бориса». И внезапно выяснилось: один из самых громких скандалистов британской политики оказался в центре венесуэльских дел.

Что за «Файлы Бориса»

В феврале 2024 года Борис Джонсон, уже бывший премьер, внезапно прервал отпуск в Доминиканской Республике. Ради чего? Ради 45-минутной встречи с Николасом Мадуро в Каракасе. На борту частного самолета Джонсон даже позвонил бывшему министру иностранных дел Дэвиду Кэмерону — сообщить, что едет к президенту Венесуэлы. Как пишут авторы статьи, Кэмерон был в легком шоке: еще недавно Джонсон называл Мадуро «диктатором злого режима», а теперь собирался жать ему руку.

Согласно документам, вскоре после встречи офис Джонсона выставил счет на £200 тыс. инвестиционному фонду Merlyn Advisors, а затем получил еще £40 тыс. сверху. Общая сумма сделки составила £240 тыс.

Формально Джонсон говорил, что это «дипломатическая миссия». Фактически в материалах прослеживается контракт: ежемесячные выплаты, отдельные гонорары за встречи и до £1,6 млн в год.

Кто еще был за столом

Важная деталь: на встрече присутствовал Маартен Петерманн, директор Merlyn Advisors. Этот малоизвестный фонд оказался тем самым «незаметным лифтом», по которому британские деньги снова поехали в Каракас.

Для Мадуро это выглядело как дипломатическая победа. В гости приехал не рядовой лоббист, а экс-премьер Британии — человек, чьи заявления еще недавно цитировались мировыми агентствами. Личное внимание такого уровня придавало переговорам вес, а самому Мадуро — чувство легитимности.

Британские деньги в Каракасе

Скандал с Джонсоном только подсветил то, что происходило в Венесуэле последние годы. Несмотря на американские санкции, ряд британских компаний так и не ушли из страны.

• Shell продолжала держать остаточные активы в нефтяном секторе.
• GlaxoSmithKline и AstraZeneca поставляли лекарства.
• В 2025 году загадочный холдинг Esmeralda Holding выкупил 96% венесуэльской компании в химической промышленности.

Большая часть игроков действовала через прокладки, стараясь не попасть под вторичные санкции США. И не без участия JP Morgan, который аккуратно направлял бизнес в нужную сторону.

При чем тут это и где связь

Визит Джонсона — это не случайный курьез и не «халтурка» экс-премьера, а часть реальной большой игры. Британские финансовые элиты стали возвращаться в Венесуэлу именно тогда, когда экономика страны лежала в руинах, а американские корпорации держались подальше. Для JP Morgan и связанных структур это был шанс войти на рынок почти без конкуренции.

В целом, публикация The Guardian выглядит двусмысленно. С одной стороны, да — это удар по репутации Джонсона и консерваторов. С другой — косвенное признание: Венесуэла снова превращается в поле, где сталкиваются интересы США и британского капитала.

Трамп против JP Morgan

Отдельный штрих: у JP Morgan старый и последовательный конфликт с Дональдом Трампом. Новый виток случился летом 2025-го, аккурат накануне нынешних маневров.

Совпадение? Вряд ли. Во всяком случае, для наблюдателей история с потопленными катерами и мобилизацией ополченцев уже не выглядит как «борьба с наркотрафиком». Это больше похоже на виток глобальной конкуренции, где Венесуэла стала ареной не только для схватки США и Мадуро, но и для тихого противостояния между Белым домом и JP Morgan.

Дональд Трамп недолюбливает JP Morgan по вполне личным причинам. После окончания его президентского срока в январе 2021-го банк закрыл ему счета и дал всего 20 дней, чтобы вывести деньги — при том, что Трамп был клиентом почти четыре десятилетия.

Сам Трамп объясняет это политическим давлением со стороны администрации Джо Байдена и называет такие действия «дебанкингом» — дискриминацией консерваторов в финансовой системе.

JP Morgan, разумеется, все отрицает и утверждает, что не принимает решения по политическим мотивам. Но, по данным инсайдеров The Wall Street Journal, с 2021 года фамилия Трампа в банковских кругах считается «токсичной»: риски для репутации слишком велики, а регуляторы из ФРС и FDIC, мягко говоря, не советовали держать его в клиентах.

Именно отсюда у Трампа тянется конфликт не только с отдельным банком, но и с финансовой элитой в целом.

Ситуация вокруг Венесуэлы колеблется между двумя вариантами: дипломатическим и военным.

1. Дипломатический сценарий

Самый вероятный ход — игра в «пугаем оружием, но не стреляем». США и Венесуэла гоняют корабли и самолеты у границ, размахивают заявлениями, но конечная цель — не бой, а переговоры. Каракас апеллирует к ООН, Вашингтон демонстрирует силу, а на деле стороны укрепляют свои позиции, чтобы сесть за стол. Это уже было: например, «механизм Монтевидео» или попытки латиноамериканских стран устроить площадку для диалога. Высокая напряженность сохраняется, но реальные выстрелы откладываются.

2. Военный сценарий

Меньше шансов, но полностью исключать нельзя. Венесуэла мобилизовала армию и миллионы ополченцев, США отправили эсминцы и F-35 под идеей «борьбы с наркотрафиком». Администрация Трампа не скрывает, что рассматривает точечные удары по картелям — вопрос только, где проходит грань между «ударить по наркоторговцам» и «ударить по Мадуро».

Полномасштабное вторжение выглядит малореалистичным: Каракас имеет собственный военный потенциал, рассчитывает на поддержку союзников (в том числе Москвы), а в регионе никто не хочет разрастания конфликта.

Спойлер: почти нет.

Если сравнивать с США, венесуэльские вооруженные силы — это скорее охрана нефтяных вышек, чем глобальный игрок.

Численность

• Венесуэла: около 123 тыс. постоянных военных + 23 тыс. в национальной гвардии. На бумаге еще сотни тысяч ополченцев и резервистов, но их боеспособность вызывает вопросы.
• США: более 1,3 млн военнослужащих и еще около 800 тыс. резервистов.

Техника

• Венесуэла: 48 боевых самолетов, из которых гордость — 22 российских Су-30 и пара десятков стареньких F-16. Флот — два фрегата и несколько патрульников.
• США: свыше 13 тысяч самолетов, включая F-35 и целую армаду стратегической авиации. Флот — 11 авианосцев, десятки подлодок и сотни боевых кораблей.

Бюджет

• Венесуэла: около $2,3 млрд.
• США: более $800 млрд. Разница примерно как между гаражным рок-бэндом и стадионным туром U2.

Качество

Американская армия — глобальная машина с опытом десятков кампаний. Венесуэльская — страдает от нехватки подготовки, дезертирства и хронических проблем с дисциплиной.

Итог

Формально у Каракаса армия есть. Но если сравнивать потенциал, то в случае прямого конфликта результат предсказуем: США доминируют в воздухе, на море и в снабжении. Венесуэле остается делать ставку не на «силу оружия», а на союзников, дипломатические ходы и пропаганду.

Если у Венесуэлы нет сравнимой с США армии, то кто даст ей оружие и прикроет спину? Ответ: Россия и Китай. Именно эти страны за последние 20 лет стали ключевыми поставщиками техники и политической поддержки Каракасу.

Российская линия

Россия с середины нулевых поставила Венесуэле оружия более чем на $11 млрд. Танки Т-72, С-300, «Буки», БТР, вертолеты Ми-35 и Су-30МКВ — все это пришло из Москвы. В 2025-м в Венесуэле даже запустили собственное производство АК-103 и патронов под российскую лицензию.

Москва не только поставляет оружие, но и ведет совместные проекты в энергетике, металлургии, телекоммуникациях. Сотрудничество закреплено новым Договором о стратегическом партнерстве, который в сентябре 2025-го Национальная ассамблея Венесуэлы ратифицировала единогласно.

Китайская линия

Китай пришел позже, но занял прочное место в военной и экономической системе Венесуэлы. Учебные самолеты К-8, бронеавтомобили VN-4, реактивные системы залпового огня — все это из Пекина. Параллельно Китай вкладывает деньги в инфраструктуру, энергетику и добычу полезных ископаемых.

Фактически Венесуэла держится не столько на собственной армии, сколько на поддержке двух больших игроков — России и Китая. Для Москвы это способ показать флаг у берегов США. Для Пекина — точка входа в латиноамериканскую энергетику. А для Мадуро — гарантия, что в случае давления у него за спиной будут не только ополченцы с автоматами, но и реальные союзники с серьезным арсеналом.