Не только Кустурица: краткий путеводитель по балканскому кино
Сербский режиссер Эмир Кустурица, который на прошлой неделе отметил свой 69-й день рождения, последнее время нередко появляется в России. Например, в середине ноября он посетил Культурный форум в Петербурге, где рассказал, что собирается экранизировать роман российского писателя Евгения Водолазкина «Лавр» (права на экранизацию принадлежат «Кино ТВ»).
Между тем Кустурица уже давно стал воплощением всего балканского кино в глазах отечественного зрителя. Однако у кинематографа стран бывшей Югославии достаточно длинный и тернистый путь, а темы, с которыми работают режиссеры, не ограничиваются изображением местного колорита. Разбираем подробнее основные сюжеты, которые легли в основу балканского кино.
Югославское кино: начало и конец
Кинематограф Югославии начал активно развиваться с приходом к власти коммунистов во главе с Иосипом Броз Тито в 1939 году. Режиссеров начали активно поддерживать государственными деньгами, а в основу большинства картин легли истории о партизанах и их подвигах во времена Второй мировой войны. Фильмы того периода сакрализировали партизанское движение, которое в значительной мере являлось скрепой для югославских народов.
Некоторые югославские картины хорошо принимали и на Западе — в частности, «Битва на Неретве» (1969) режиссера Велько Булайича была номинирована на премию «Оскар». Однако со временем зрители стали уставать от эксплуатации и идеологизации партизанской темы, и нарочито патриотические ленты превратились в объект насмешек. Впоследствии в стране зародилось движение, аналогичное французской «новой волне», получившее название «югославская черная волна». Новое направление стало ответом на «государственное» кино с его соцреализмом и пропагандой.
Авторские фильмы высмеивали идеологические штампы и идеи коммунизма, критиковали Тито, находили новые заходы для осмысления исторических событий через абсурд и черный юмор, использовали рваный монтаж, съемки с ручных камер, смешивали документальные и художественные кадры. Например, Душан Макавеев в «W. R. Мистерии организма» (1971) противопоставляет советского фигуриста-тезку Ленина — Владимира Ильича — главной героине, воплощающей свободу, а в конце фильма фигурист и вовсе ее убивает.
В 80-х годах режиссеры начинают снимать фильмы без оглядки на какую-либо цензуру и максимально использовать китч, гротеск и национальный колорит на грани с «клюквой». В этот период появляется самый известный балканский режиссер — Эмир Кустурица. Если в своих ранних фильмах «Помнишь ли ты Долли Белл?» (1981) и «Папа в командировке» (1985) сюжет, а также манера съемки и повествования вполне схожи с классическими европейскими картинами того периода, то уже во «Время цыган» (1988) Кустурица нащупывает свой знаменитый абсурдистский стиль, перенося «магический реализм» на киноэкран.
В 1991 году в регионе начались столкновения. Словения и Хорватия объявили о своей независимости, югославские федеральные войска напали на Словению, а политический конфликт перерос в большую войну и распад Югославии. Последней точкой в существовании местного кинематографа стала отмена ежегодного Югославского кинофестиваля в день его открытия в знак протеста против насилия в регионе. Следующего кинофестиваля уже не было, потому что и такого государства, как Югославия, больше не существовало.
Становление балканского кино
После распада Югославии появилось семь новых кинематографов — по числу стран. На фильмы в зависимости от региона влияли политические силы, внутренний запрос аудитории, но главное — европейские кинопрокатчики, которые и сыграли значительную роль в становлении балканского стиля той эпохи. В 90-х интерес к событиям на Балканах сильно вырос, и зритель требовал как можно больше фильмов как о войне, так и об обычной жизни.
Подобный запрос привел к появлению «балканского кинематографического стиля» и так называемой «самобалканизации». Самыми яркими примерами стали картины «Перед дождем» (1994) Милчо Манчевски, «Андерграунд» (1995) Эмира Кустурицы, «Красивые деревни красиво горят» (1996) Срджана Драгоевича и «Бочка пороха» (1995) Горана Паскалевича. Фильмы получили множество наград на различных кинофестивалях и полюбились зрителям по всему миру. Режиссеры использовали в своих картинах все стереотипы (цыгане, нищета, бандитизм) и добавляли местного колорита (национальные костюмы, музыка), превращая кино в аттракцион для европейского зрителя.
За эксплуатацию стереотипов режиссеров много критиковали на родине, обвиняя в намеренном искажении и изображении стран как малоразвитых и экзотических регионов. Другой причиной критики стало использование политических подтекстов. Режиссеры изображали войну в Югославии через природные явления и катаклизмы, тем самым показывая ее неизбежность. С этим, например, категорически были не согласны в Боснии и Герцеговине, так как жители считали себя жертвами войны и выступали против заглушения у общества чувства ответственности.
Ответом на «самобалканизацию» становится другая категоричная форма — «самовиктимизация». Один из ярких примеров — хорватский фильм «Богородица» (1999) Невена Хитреца, где нация изображена как сакральный объект, подвергающийся бесконечным страданиям. Серии подобных фильмов не были приняты критиками и широкой публикой, но их продолжали снимать.
Отказ от стереотипов и рефлексия
В 2000-х после затухания конфликта пропагандистские фильмы начали терять свою актуальность, а на передний план стали выходить осмысление и рефлексия последствий войны. К тому же со сменой политического курса (Сербия повернулась к Западу) и появлением свидетельств военных преступлений со всех сторон конфликта перед режиссерами встали новые задачи. Страны больше не хотели эксплуатировать свою «инаковость», и «Балканы на экспорт» стали восприниматься как оскорбление достоинства народа. В кино появились персонажи, переживающие травмы войны. Молодые герои строили планы на будущее и пытались понять, как им быть с тяжелым наследием предков.
Так, в 2001 году выходит боснийский фильм «Ничья земля» Даниса Тановича (кино получило «Оскар»), в котором режиссер исследует причины гражданской войны. По сюжету серб и два боснийца оказываются на нейтральной полосе. Один из героев лежит на мине — если его снять, то произойдет взрыв. В боснийском фильме «Лето в золотой долине» (2003) Срджана Вулетича подросток на фоне послевоенного хаоса пытается наладить свою жизнь и рассчитаться с долгами отца.
В 2005 году македонский режиссер Дарко Митревски снимает фильм «Бал-Кан-Кан» и иронизирует над всеми стереотипами о Балканах, составляя весь фильм из штампов: здесь есть ленивые македонцы, болгарские воры, сербские бандиты, гордые черногорцы и другие клише. Режиссер показывает анекдотические ситуации не для того, чтобы развеселить зрителя, а чтобы подсветить неприятную и вредную сторону стереотипов, тем более, если их о себе транслирует сам народ.
В конечном итоге в основе балканского кино лежит переосмысление и рефлексия войны — от Второй мировой до гражданской. Вероятно, в будущем эта тема никуда не уйдет и продолжит анализироваться в культуре без использования «клюквы» и паразитирования на стереотипах о народах. Так, в 2020 году выходит косовский фильм «Улей» режиссера Блерты Башолли. По сюжету женщина, чей муж пропал без вести на войне, пытается открыть свой бизнес и как-то заработать денег для детей, но сталкивается с патриархальным обществом. Картина хорошо иллюстрирует новый вектор балканского кино, где действия разворачиваются с оглядкой на военные события, но в центр повествования ставятся социальные проблемы, которые нужно решить для создания нового общества.
