«Побегу из Шоушенка» — 30 лет. Почему это лучшее зрительское кино в истории?

Если вы давненько не пересматривали фильм (или и вовсе его не видели, а Кинга не читали), просто напомним, о чем «Побег из Шоушенка». Главный герой картины — бухгалтер Энди Дюфрейн (Тим Роббинс) — несправедливо обвиняется в убийстве жены и ее любовника, получает два пожизненных и отправляется в одну из самых жестоких тюрем Америки под названием Шоушенк (по сюжету картины она находится в Новой Англии, в штате Мэн). Там он знакомится с пожилым темнокожим мужчиной по имени Рэд (Морган Фримен), промышляющим контрабандой в колонии, — от его лица, к слову, и ведется повествования картины.

На протяжении двух часов зритель наблюдает за тем, как невинный Дюфрейн медленно, но верно обустраивает свой быт в тюрьме: благодаря банковскому бэкграунду он сотрудничает с руководством Шоушенка, обзаводится связями и даже получает право построить собственную библиотеку (на это у него уходит 20 лет). Однако ключевым для Энди становится дружба с Рэдом — именно он достает мужчине геологический молоток и плакаты с любимыми актрисами Ритой Хейворт и Рэкел Уэлч. Без них, как, кстати, и без Библии (ее Энди дарит местный надзиратель), у героя не получится вырваться на свободу.

Идею «Побега из Шоушенка» сложно назвать новаторской — как минимум в 1950-х Хичкок представил культовый нуарный триллер «Не тот человек», а в конце 70-х Алан Паркер снял проникновенную и крайне натуралистичную тюремную драму «Полуночный экспресс». Экранизация одного из редких немистических рассказов Кинга на их фоне выглядит как откровенно поп-культурное произведение со всеми свойственными ему атрибутами: более-менее известными актерами, библейским символизмом, закадровым голосом и триумфальным хэппи-эндом. Впрочем, так нам кажется сейчас: в 1994-м году, когда на экраны вышел более мелодраматичный «Форрест Гамп» и постмодернистский эталон «Криминальное чтиво», «Шоушенк» на их фоне был старомодной белой вороной.

«Побег из Шоушенка» в сравнении с конкурентами того наградного сезона был картиной в полной мере дихотомической: надзиратели в нем предстали абсолютным злом, а сидельцы, несмотря на внушительные сроки, — сгустком положительной энергии (авторы намеренно не раскрывают детали преступления того же Рэда, зато несколько раз награждают героя ироничной фразой: «Мы здесь все невиновны, ты разве не знаешь?») Фрэнк Дарабонт, для которого «Шоушенк» стала первой не хоррор-лентой в карьере, не планировал радикальный эксперимент и, напротив, создавал линейное и понятное кино о борце с обстоятельствами.

Центральный герой, мученик Энди, становится воплощением надежды, а исход картины, как и требуется, удовлетворяет запрос рядового зрителя: справедливость торжествует, Дюфрейн вырывается из оков, а свирепые работники тюрьмы получают по заслугам. Лейтмотивом становится и тема искупления — ее идеально иллюстрирует трансформирующийся на протяжении сюжета герой Фримана. Отдельного внимания заслуживает богатый, но считывающийся художественный символизм: птицы олицетворяют свободу; библия и молоток — веру и сопротивление; постеры кинозвезд — мир за пределами тюрьмы (помните ведь, что они прикрывают?)

Помимо искупления, преображения, просвещения и смирения, картина обладает дополнительным смысловым слоем — здесь, в том числе, исследуется поиск внутренней свободы. Гнетущие стены Шоушенка, как выясняется, сковывают только тех, кто этой самой свободы не ищет: Дюфрейн же, за счет упорства и несгибаемой веры к ней непременно придет. Картина Дарабонта оказывается философской, но не сложноустроенной мелодрамой для всех: синефилов и обычных зрителей, стариков и подростков. Размеренный темп и не самые актуальные тропы не смогли обеспечить ленте успех в год выхода: все изменилось, когда «Побег» просочился в телевизоры людей по всему миру.

Удивительным образом лента Дарабонта стала хитом, наконец отбив все затраты. Ежегодно ее тысячи раз крутили по ТВ, а люди оголтело скупали VHS и DVD, лишь усиливая «эффект Шоушенка», — вероятно, зрителям не хватало внежанровой работы о дружбе, силе воли и человечности. Ко всему прочему фильм умело балансирует между мейнстримным и умеренно авторским кино. Дарабонт ловко перескакивает с комедийного тона на драматический, не боясь внедрять и элементы тюремного триллера.

«Побег из Шоушенка» не устаревает с позиции универсальной проблематики, визуального качества, драматических крючков и динамичного нарратива — внушительный хронометраж в почти два с половиной часа здесь вполне уместен. И хоть в среде пользователей более или менее насмотренных (и к тому же — снобистски настроенных) называть любимой кинолентой опус Фрэнка Дарабонта считается моветоном, мы уверены, что порой пересматривать «Побег» в терапевтических целях просто необходимо. Иногда ведь даже самым отъявленным кинолюбителям всем не хватает чего-то понятного и духоподъемного.