Книжки или жизнь: как выглядит «новая Сирия»?

Когда в считаные дни 61-летняя власть Асада пала под натиском военизированной группировки, на Западе, вероятно, предполагали, что узурпатор узурпатору рознь. Ведь фигура Ахмеда аш-Шараа — весьма неоднозначная.

Перед тем, как утвердить себя в новой роли, аш-Шараа заявлял, что для следующих выборов потребуется не меньше четырех лет. Его прошлое связано с большим боевым опытом еще в составе иракского «Исламского государства» (ИГ, запрещена в РФ). Затем он был лидером отделения «Аль-Каиды» (запрещена в РФ) — «Джебхат ан-Нусра» (запрещена в РФ) — и в целом не славился гуманностью.

Но когда стало понятно, что войска Асада не могут сдержать наступление ХТШ, новый сирийский лидер значительно изменился во взглядах. В целом эволюция ХТШ от тайного ответвления в филиал гибкой «Аль-Каиды» отражает стратегическое видение аш-Шараа — прагматизм, направленный на обеспечение признания и выживания группировки.

В первом интервью с американским телеканалом PBS в 2021 году представители организации заявили, что борются с терроризмом и не представляют опасности для Запада. Позднее репрессировали участников «Аль-Каиды» и ИГ, а также стали более терпимыми к христианам и друзам, позволив им жить на подконтрольных территориях.

Однако, правительство сирийской оппозиции в Идлибе проводило репрессии против политических оппонентов и придерживалось крайне консервативной социальной программы. Теперь, когда главный противник свержен, ХТШ нужно доказать, что она не представляет внешней угрозы. И, кажется, эта стратегия приносит свои плоды.

Еще в декабрьском интервью CNN аш-Шараа выступал своеобразным Робин Гудом, отдавшим богатства Асадов бедному сирийскому народу. Он обрисовывал Западу трафарет «новой Сирии» — многоконфессионального государства с намеком на либеральность, как бы противопоставляя себя демонизированному образу джихадистов и исламистов.

Это потепление на словах оказалось под пристальным вниманием мирового сообщества: центром действия в первом акте аш-Шараа выступают отношения властей ХТШ с меньшинствами. В начале декабря 2024 года только пришедший к власти аш-Шараа заявлял, что прекратит в Сирии гонения на христиан, алавитов, друзов и шиитов, а сотрудникам нацбезопасности поставит задачу пресекать любые угрозы в их адрес.

Действительно, в первые дни после падения режима Асада в западных СМИ обстановка в Дамаске транслировалась как долгожданное облегчение: люди выходили на улицы, свободно «изучали» бывшие правительственные здания, а со стекол автомобилей стали убирать наклейки с антихристианскими лозунгами. Эхо прошлых лет если и доносилось, то с периферийных Латакии и Хомса. По крайней мере, так картину обрисовывали в прессе.

Пока новые власти стараются подчеркивать «разнообразие» сирийской культуры и ее наследия. Но насколько ли реалистично перманентное религиозное разнообразие в стране, где ХТШ уже не придется «бороться» за власть, — вопрос. Об этом говорят сомнительные назначения аш-Шараа в госаппарат людей из бывшей «Аль-Каиды» и игнорирование при этом представителей остальных меньшинств.

Запад тоже сохраняет бдительность и не спешит очаровываться. В СМИ не раз проскальзывали зверские деяния новой сирийской власти. Так с начала года было зафиксировано 91 убийство в рамках кампании возмездия сторонникам «режима Асада», а в конце января сирийский христиан джихадисты заставили читать Коран. Также было арестовано около 300 человек, сообщало Agence France-Presse, но, кажется, подобные ситуации рассматриваются в контексте минувшей войны и спихиваются на эхо прошлых лет, чем на устаканившуюся модель поведения.

Разговор о снятии санкций не заставил себя ждать. Несмотря на то, что до недавних пор Евросоюз не поддерживал контактов с ХТШ и пока держит группировку в статусе террористической, первые сообщения о возможных изменениях в отношениях между Европой и Сирией появились еще 9 декабря. Сейчас же они приобрели контур. Глава евродипломатии Кая Каллас согласовала с руководством ХТШ «дорожную карту» снятия санкций и подчеркнула, что ЕС «намерен действовать стремительно», но может пересмотреть решение, если новые власти «сделают неверные шаги».

Европейские СМИ периодически стараются обелить новую сирийскую власть. The Guardian, например, 27 января писала о возвращении ранее «запрещенных» книг на прилавки книжных магазинов. Газета отмечала, что раньше, даже если книга была одобрена сирийскими службами безопасности, срок ее хранения мог оказаться коротким из-за других гипотетических цензоров.

«На нас регулярно устраивали облавы, поэтому мы не могли публиковать что-либо без разрешения», — рассказывал The Guardian Вахид Таджа, сотрудник крупного издательства Дар аль-Фикр. С падением режима Асада книги Джорджа Оруэлла стали напоминанием о том, что когда-то было, указывала газета. «Теперь есть свобода, мы больше не испытываем страха. Всем стало комфортнее», — говорил Таджа.

Впрочем, пока на международном уровне ХТШ признают довольно опасливо. В ООН уже несколько раз поднимался вопрос о пересмотре их статуса — некоторые политики в США и Великобритании уже предложили провести соответствующую процедуру, но пока эти дебаты остаются за закрытыми дверями.

Экс-президент США Джо Байден обменивался с группировкой разведданными, но решил не исключать ХТШ из черного списка до конца президентства, а его преемник — Дональд Трамп — сохраняет молчание. Как сообщает The Washington Post, неизвестно, продолжились ли контакты Соединенных Штатов с ХТШ после инаугурации нового американского лидера.

В Германии новая власть в Сирии была встречена массовыми гуляниями не только на улице, но и в Бундестаге, откуда последние два месяца регулярно доносятся разговоры о миграционной политике. Тогда же в ФРГ перестали предоставлять сирийцам убежище. А 29 января инициатива кандидата в канцлеры из Христианско-демократического союза Фридриха Мерца о ужесточении миграционной политики была положительно оценена Бундестагом. Впрочем, по данным ООН, в Сирию вернулись уже 200 тыс. беженцев.

Глава немецкого МИД Анналена Бербок одной из первых посетила Сирию после смены власти. Она заявила, что Германия «не должна упустить возможность поддержать сирийский народ». Помимо официальных процедур, в рамках поездки она посетила тюрьму под Дамаском, откуда освободили 4 тыс. заключенных. Оценку за демократизацию аш-Шараа получил — Германии сообщила о выделении €60 млн на восстановление Сирии.

Не исключено, что в скором времени Германия снимет с ХТШ «террористический» статус — но вместе с гуманитарной помощью экстрадирует и сирийских мигрантов. На данный момент их около 1,3 млн, но, как пишут в немецкой прессе, трудоспособны лишь 42% из них. Набирающие популярность правые силы из партий АдГ и Альянса Сары Вагенкнехт называют их «исламистами».

РФ также приходится вести с диалог с правительством ХТШ, которое недавно свергло ее союзников, из собственных интересов. На западном берегу Сирии остаются российские военные базы Тартус и Хмеймим.

На пресс-конференции 19 декабря президент РФ Владимир Путин заявлял, что в ХТШ заинтересованы в том, чтобы «российские базы оставались в Сирии». Позднее своим указом он оставил возможность исключить группировку из списка террористических организаций, но почва для переговоров оказалось зыбкой. 22 января Сирия расторгла с Россией соглашение об обслуживании порта.

Стороны встретились в Москве 29 января. Но по итогам встречи выяснилось, что Дамаск ждет от Москвы признания «прошлых ошибок», а также компенсации и помощи в восстановлении Сирии. Замглавы МИД РФ Михаил Богданов считает, что переговоры о судьбе двух российских баз не продвинулись. После этих слов Reuters сообщило, что ХТШ запросили у России возвращения Башара Асада на его историческую родину.

Ахмед аш-Шараа очень осторожен в вопросе российского присутствия в Сирии. Несмотря на то, что Дамаск был связан с Москвой 49-летним соглашением об аренде баз, лояльность правительств западных государств и обещание снять санкции, если ХТШ проявит прозападную ориентацию, ставит под вопрос выполнение договоренности.

Западные СМИ сообщают, что Россия уже готовится к эвакуации баз и в последнее время начала вывозить военное оборудование и технику в Ливию. Эта локация якобы предполагается в качестве альтернативы Тартусу и Хмеймиму — там также есть крупная авиабаза Аль-Джуфра и порт в Бенгази. Ранее РФ, предположительно, вела с Ливией переговоры о модернизации этих сооружений.

Тем не менее этот вариант осложнен своей географической доступностью — слишком много рисков для российских кораблей и самолетов без перевалочного пункта в Сирии. И в этом ключе РФ становится заложником переговоров с непредсказуемой ХТШ, изменившей ориентиры.